Наверное, вы замечали, что у нас очень много стало телефонных мошенников, которые пытаются заставить людей перевести им деньги с их банковской карточки. Проблема приняла характер бедствия. Она с 18-го года растет по экспоненте. Эти «звонари» — так они называются на жаргоне — вытеснили практически все другие схемы банковского мошенничества.
То есть типичный пример: человек звонит и говорит: «Я служба безопасности вашего банка. У нас в банке оказались мошенники. Ваши деньги в опасности. Поэтому срочно идите к банкомату. Мы вам создали специальный счет, переведите деньги на него». Иногда люди так этому верят, что они идут в банкомат и когда они переводят деньги, им звонит служба безопасности банка и говорит: «Вы тут делаете подозрительную транзакцию», они говорят: «Да-да, я знаю, что мне будут звонить мошенники, чтобы остановить эту транзакцию».
Чтобы был понятен размер роста, вот если только говорить о «Сбербанке» в силу того, что он самый крупный российский банк, и очень много пенсионеров и прочих достаточно уязвимых людей держат в нем деньги. То есть только количество остановленных и спасенных банком транзакций и денег, которые не были переведены мошенникам, в первые 8 месяцев 2019 года это было 25,3 миллиарда рублей, а первые 8 месяцев 20-го года — это уже 42,4 миллиарда рублей. Подчеркиваю, это деньги, которые не были переведены.
Причем это деньги клиентов, это не то, что банк возместит. То есть у банка есть антифрод-система, которая может заблокировать по собственной воле этот перевод. Но, слушайте, что же ему делать, если клиент говорит: «Да, переведите эти деньги, пожалуйста. Это я сам их перевожу».
И я как-то не знала размеров этого бедствия. Я всегда удивлялась, что этих мошенников не ловят и не сажают. Потому что понятно, что если ты в России пластиковый стаканчик бросил в полицейского, то всё. Или ты в Твиттере что-то сказал про скрепоносцев. Но если ты миллионы и миллиарды совокупно вынимаешь из карманов граждан, то, судя по всему, это никого не интересует. И оказывается, удивительное рядом.
«Сбербанк», который самый крупный банк, озаботился этой проблемой. И когда он стал выяснять, откуда звонят, выяснилось, что часть звонков с территории Украины, что понятно, но вот по разным подсчетам то ли треть, то ли половина тех людей, которые совершают это мошенничество — из тюремных колл-центров. То есть этих людей не надо сажать, они уже сидят. От трети до половины этих мошеннических звонков идет из колоний и СИЗО.
Как это стало понятно? Очень просто, потому что иногда, когда не удается обмануть, эти люди сами переходят на тюремный жаргон, а иногда они честно рассказывают, что, понимаете, я тут сижу и звоню вам, чтобы вы отдали мне свои деньги. У меня диван, у меня еда, а если я не выполню норму по облапошиванию граждан, то меня пошлют на тяжелую работу.
Вот Ольга Романова в своей колонке прекрасный приводит пример эсэмэски, которая пришла «Руси сидящей». Когда позвонил мошенник, ему дали понять, что он мошенник, и он тихо говорит: «Слушайте, это ИК-74. Если я не буду звонить, мне не будут давать еды и воды, и меня будут бить».
То есть я обращаю внимание, что это большой бизнес, потому что мошенники имитируют настоящий колл-центр банка, они используют разные сценарии разговора, музыку. То есть они опять же звонят с номера, который переделанный, кажется московским, потому что он, скорей всего, куплен соответствующей компанией.
И вот по мере того, как ничего менты не делали, «Сбербанк» взвыл, и они с операторами сотовой связи, то есть за свои деньги, составили схему, которая показала: вот абоненты, которые были обмануты мошенниками, вот соты, откуда звонили эти мошенники, а вот координаты всех тюрем страны. Пожалуйста, привяжите координаты источника звонка этим клиентам к вашим абонентам. И, соответственно, оказалось, что это такие-то и такие СИЗО и такие-то тюрьмы.
И, например, за август 2020 года из такого-то учреждения ФСИН 690 с чем-то звонков, а из такого-то — 600. А из московского СИЗО №1 — только 225. Почему эта прекрасная последняя цифра? Потому что СИЗО №1, известная также как «Матросская тишина» — это СИЗО, которое в июле обшманали на предмет тюремного колл-центра. Изъяли в камерах симки и телефоны и объявили, что виноваты двое: рядовой инспектор и опер. И это просто как с аргентинским кокаином, когда оказалось, что гигантская схема, когда возили кокаин диппочтой, а виноват какой-то аргентинский полицейский и какой-то человек по фамилии Ковальчук.
То есть был колл-центр в этой «Матросской тишине», где было до 50 сотрудников. Делали, чуть ли, не 20 тысяч звонков в неделю. И что? И мы видим, что колл-центр по данным того же «Сбербанка» в СИЗО «Матросская тишина» после этого громкого ареста по требованию «Сбербанка» и после якобы ареста главарей, продолжил работу.
Я хочу обратить ваше внимание на несколько моментов. Во-первых, ковид никак не затронул этого волнообразного увеличение мошеннических звонков. Потому что всегда ФСИН объяснял: «Это адвокаты приносят, родственники приносят. Ну вот у нас такой контингент». Но вот ковид, полная изоляция, доступ нельзя получить, а количество звонков растет.
Насколько я понимаю, «Сбер» сейчас считает, что колл-центр сейчас есть в каждом третьем центре системы исполнения наказания России. Вот Ольга Романова утверждает, что они есть в половине.
Вообще, если вы помните, был роман Юлия Дубова, (который «Большая пайка»), который назывался «Варяги и ворюги» о том, как колонию преобразовали в коммерческое предприятие. И в данном случае у меня несколько вопросов. Вот есть некий бизнес, в котором непосредственным генеральный директором являются воры и криминал. А акционерами пассивными, которые просто стригут купоны, является, видимо, персонал колоний. И сложно представить себе, что это делалось без ведома начальства.
И обратите внимание, что бизнес безрасходный. Потому что одна из главных статей любого бизнеса — это расходы на зарплату персонала. В данном случае она отсутствует как класс, ее оплачивает государство. А если человек не выдает на гора продукцию, то не крадет у пенсионеров денег, то его бьют и лишают пайки. Неожиданный поворот. Даже рабовладельцы так хорошо не устраивались, потому что им, бедолагам, приходилось раскошеливаться на рабов. А тут бесплатно. Все расходы по содержанию рабочей силы берет на себя государство.
И еще, чтобы было понятно, эти люди, которые непосредственно звонят, она на жаргоне называются «звонари», они ведь, скорей всего, не имеют доступа к деньгам вообще, потому что всё, что они имеют — это номер карточки, на которую надо перевести деньги. Карточка — это другая часть криминального бизнеса. Это так называемые дропперы. Это люди, которые занимаются криминальным обналом, знают, как из электронных денег получать наличку. Вот просто по России ездят микроавтобус, условно, в нем 10 человек. Они заходят в банк, каждый получает на себя 5 карт. А потом эти карты отдают тем, кто будет их использовать. И даже если в банке эти карточки заблокируют, у них будут другие карточки. И у тех людей там есть бухгалтерия, доходы, они считают, какой «звонарь» прибыльный, какой нет.
И ФСИН долго делал вид, что проблемы нету. Более того, «Сбербанк» создал систему жалоб, и вот поступило 550 тысяч жалоб на различные номер, с которых проходили эти мошеннические звонки. 30 тысяч абонентов было заблокировано. И благодаря этой информации «Сбербанк». дополнительно спас где-то 140 миллионов рублей денег клиентов.
Теперь возникает вопрос. 550 тысяч жалоб, то есть МВД может брать и расследовать и раскрыть 550 тысяч преступлений. Но МВД не проявляет к этому никакого интереса. Ну, конечно, потому что это будет 550 тысяч висяков. Даже самый простой вопрос: А как можно зайти в СИЗО? Вот обычно СИЗО или тюрьма для чего созданы? Чтобы охранять нормальных людей от преступников, чтобы преступники не были на воле.
А здесь стены СИЗО используются для другого. Потому что понятно, что ни с каким обыском вы в СИЗО или в тюрьму не можете зайти, не уведомив начальство этой тюрьмы, в данном случае, есть большая вероятность, что они являются акционерами всего предприятия.
То есть вот такая идеальная среда для криминального бизнеса. Население СИЗО или тюрьмы — это определенный контингент, который уже привык совершать преступления. причем им предлагается совершить преступление без риска для жизни, без каких-либо затрат. То есть мошенники перешли на удаленку. Это превратилось в самый организованный криминальный бизнес внутри зон. Если у тебя телефон есть, то не нужно никаких пистолетов, ни лазить в форточки, ни душить женщин, срывая с них сережки и сапоги в переулки.
Причем мы понимаем, что деньги, которые при этом заработаны, покупаются наркотики и так далее. И вот государство, которое должно сажать этих мошенников, проблему игнорирует. ФСИН долго делал вид, что вообще проблемы нет. Хотя как-то странно. Если это только сами преступники, то почему такой проблемы нету, скажем, в американских тюрьмах или шведских тюрьмах? И даже когда «Сбербанк» и сотовые компании сделали работу за государство и сказали: «Вот такая штука. Вот этих местах это находится», то им сказали: «Нет, вы ошибаетесь, ничего такого нет».
И тогда «Сбербанк» добрался до Совета безопасности, и тогда ФСИН предложил удивительное решение проблемы. Как вы думаете, какое? Правильно: дайте нам 3 миллиарда рублей, и мы поставим в тюрьмы глушилки».
Тут есть одна техническая проблема, потому что с помощью глушилок нельзя закрыть связь в таком случае. То есть бесспорно, с помощью глушилки, если у тебя телефон в кармане, вынул, позвонил — не работает. Но глушилки работают в заданной полосе частот. Современные средства связи просто работают, как правило, гораздо шире, чем эта полоса частот. Закрыть всю полосу частотв, которой они работают, очень дорого. Даже если она будет закрыта, есть направленные антенны, есть просто радиоудлиннители, когда зону глушат, выкидывают кабель в соседний дом и такое же оборудование стоит в зоне, и это очень недорогая штука.
И, конечно, меня гложет вопрос. Всем объяснят, что все вокруг России враги. Вот Навального специально отравили, чтобы Кремль подставить. А можно узнать, звонки из СИЗО организуют тоже враги? Уже после обыска в «Матросской тишине», в нормально государстве после того, как крупнейший государственный банк приносит карту, из которой следует, что звонки поступают из таких-то СИЗО, первое, что делается, это увольняется начальники этих СИЗО и тюрем. Потому что, согласитесь, либо они не знают, что у них происходит, и тогда это фантастическая некомпетентность и тогда они не должны быть там начальниками; либо они знают, и тогда они в доле, и тогда это не некомпетентность, а это уже уголовное дело против них.
И, конечно, должен быть уволен начальник самого ФСИН по той же причине: либо он не знает, что происходит, и тогда он некомпетентен, либо он знает, что происходит, и тогда вопросы к нему уже головного порядка.
Вот у меня вопрос: враги, что ли, российские не дают их уволить?
Это я, собственно, вот к чему. Если у вас государство настолько прогнило, что у вас тюрьмы превратились в тюремные колл-центры, в организованный систематический бизнес по ограблению населения, если у вас экономика рушится, то о каком политическом влиянии в мире страны может идти речь?
